Древо жизни. Книга 1 - Страница 18

Гор между тем что-то искал на опушке леса. Наконец, видимо, нашёл и знаком попросил подойти. Пленников, подталкивая бластерами, погнали к ожидающему их Гору.

Гор стоял рядом с огромным, доходящим почти до его роста муравейником, в котором копошились здоровенные муравьи, каждый размером с палец взрослого человека.

Гор внимательно осмотрел пленников и вдруг протянул руку и вытащил, вернее, выдрал, с груди одного из них маленькую металлическую пластинку на присоске и подал Сергею.

– Вот их штука, – сказал он.

– По-видимому, это генератор каких-то волн, – сказал Сергей.

У второго тоже была обнаружена подобная пластинка. Сергей распорядился отнести их подальше.

Гор посмотрел на пленников и кивнул головой на одного из них.

– Это старший, – сказал он.

Начался допрос. Он был странен для Сергея, который ещё не совсем привык к экстрасенсным способностям своего друга. Гор и пленник молчали, затем Гор переводил ответ пленника Сергею.

Начало допроса было характерным:

– Ты знаешь, что я читаю твои мысли? – спросил Гор.

– Да, господин, – отвечал пленник.

– Ты хочешь жить?

– Хочу.

– Ты будешь жить, если выполнишь все то, что мы тебе прикажем, но если попытаешься обмануть… Посмотри на муравейник Эти муравьи могут очистить кости от мяса за день, а может быть, и раньше. Но ты долго ещё будешь жить, пока муравьи будут обедать твоим мясом. Ты меня понял?

– Да!

– Тогда отвечай, – и Гор повернулся к Сергею за вопросами.

– Спроси его, есть ли ещё на космодроме такие вертолёты и каким ещё транспортом располагают они.

– Вертолётов было вначале четыре. Но два повреждены ещё при посадке. Есть бронетранспортёры с ракетами ближнего действия. Два. Это все.

– Он не врёт?

– Он не может врать. Я это сразу почувствую, и он это знает.

Допрос продолжался ещё минут сорок. Затем стали допрашивать второго, проверяя показания первого. Уже совсем рассвело.

Вдруг Гор насторожился:

– Он ещё что-то скрывает. Не пойму… – Он внимательно посмотрел на пленника. – Какие-то строения. Женщины…

– Спроси, нет ли ещё одного концлагеря? – догадался Сергей.

– Он отвечает, что есть. Неподалёку, полчаса на вертолёте. Женский концлагерь. Там делают опыты на людях.

Сергей мгновенно принял решение.

– Спроси, умеет ли он водить вертолёт.

– Он отвечает, что это обязаны уметь все, так же, как и работать с радиопередатчиком.

– Тогда вот что. Ты, – Сергей посмотрел на свистуна, – передашь на базу, что у вас на борту есть раненые и вы направляетесь сначала к женскому концлагерю за медицинской помощью. И только посмей что-то схитрить. Сразу же очутишься в муравейнике!

Свистун, выслушав «перевод» Гора, энергично закивал головой.

– Далее, – продолжал Сергей, – ты и твой приятель поведёте два вертолёта вслед за моим. Я разберусь в его управлении, а если что не так, ты мне подскажешь! Какая охрана в женском концлагере?

– Там десять мужчин и сто женщин. Но наши женщины такие же храбрые солдаты, как и мужчины! – ответил свистун.

Операция по захвату женского концлагеря прошла как нельзя лучше. Заключённые были под замком, и охранницы расхаживали безоружные по двору, ожидая прибытия «раненых». Тут же находились и их немногочисленные мужчины. Четырех сторожевых на вышках сняли в первые же секунды. Остальных перебили на площади. Трех охранниц захватили живьём. Приказав их бдительно охранять, Сергей с Гором и остальными направились к баракам. Бараки эти отличались от их собственных меньшими размерами и тем, что вместо металла в строительстве были использованы камень и дерево. Они были значительно благоустроеннее. Вскоре эта «гуманность» нашла своё логическое объяснение. По своему назначению эти бараки были «родильными» отделениями. Более половины всех женщин были беременны на различных сроках. Лишь небольшая часть пленниц, человек сто, находилась в так называемом карантинном отделении.

Возмущению элиан и Сергея не было предела. Тут же, в небольшом бараке, под замком сидели десять мужчин-элиан. В лагере практиковалось искусственное осеменение, подобно тому, как это делается на скотофермах. Сергей еле удержал своих подчинённых от немедленной расправы над пленниками, которые нужны были ему ещё для допроса.

Как выяснилось, «осемененным» элианкам вводились какие-то химические препараты. Затем, когда беременность достигала известного срока, плод вырезался и помещался в особую камеру. Все это выяснилось на допросе оставшихся в живых охранниц. Ещё через месяц у младенца извлекался мозг и помещался в камеру с искусственным питанием. Мозг, не стеснённый черепной коробкой, вырастал до огромных размеров. Сергей видел все это.

– Зачем вводились химические препараты? – спросил он охранницу.

– Больше половины закладываемых в эмбриональном развитии нейронов головного мозга гибнет в результате того, что межнейронные связи не успевают у них прорасти. Не происходит необходимой деполяризации мембраны нейронов, и они гибнут в результате нарушения дыхания и обмена веществ. Вводимые препараты усиливают процесс образования межнейронных связей. Поэтому все нервные клетки сохраняют жизнеспособность. Однако мозг растёт тогда слишком быстро, и, чтобы он не повредился в результате внутриутробного давления, мы вырезали плод, а когда рост черепной коробки настолько отставал, что мешал развитию мозга, мы пересаживали его в инкубатор, где он продолжал расти.

Для получения этого ответа Сергею пришлось потратить не меньше часа. Сказывалось то, что некоторые физиологические понятия для Гора были новы.